Частная магическая практика. Заговор - Страница 81

Тицион некоторое время смотрел ей вслед, не пытаясь догнать. Затем бросил на меня быстрый взгляд через плечо.

— Не бойся, дитя, — намного громче повторил он. — Тебя никто здесь не обидит. Не будь я король!

И неторопливо последовал за удалившейся в бешенстве женой.

Я с нескрываемым облегчением перевела дыхание. Посмотрела на странно задумчивого Дольшера и напряженного Вашария.

— Ну и что все это значит? — спросила я, требовательно дернув их за рукава и заставив вспомнить о моем присутствии. — Ей-то я чем насолила?

— Тихо! — испуганно шикнул Дольшер, моментально выходя из оцепенения. Всплеснул руками, намекая на клубящийся вокруг народ. — Не здесь, Киота.

— Я думаю, мы вполне можем прогуляться по парку, там и обсудим произошедшее, — проговорил Вашарий и ободряюще улыбнулся мне. — Ты молодец! Прекрасно держалась.

— А что мне еще оставалось, — буркнула я и мученически облизнула пересохшие от волнения губы. — Знаете, я бы с удовольствием выпила сейчас вина. Только самую малость, чтобы успокоить нервы.

— Я принесу, — моментально подорвался с места Дольшер и быстро затерялся в толпе, не дав мне и слова сказать.

Я проводила его задумчивым взглядом. Забавно, такое чувство, будто он помчался разыскивать Фиониксию, чтобы выяснить у нее причины устроенной мне сцены.

— Пойдем. — Вашарий ласково приобнял меня за талию, увлекая под сень деревьев. — Хватить мозолить глаза придворным. Им тоже не терпится обсудить увиденное.

Я безропотно позволила себя увести, продолжая в голове всячески прокручивать встречу с королевой. Нет, ничего не понимаю! Что бы все это значило? Фиониксия не похожа на женщину, которая может долго страдать по неверному возлюбленному. Кроме того, если у нее с Дольшером и был роман, то достаточно давно в прошлом. Более чем уверена, что после этого мой непостоянный возлюбленный на каждый бал являлся с новой спутницей. Чем же именно моя скромная персона ей так не угодила?

Вашарий никак не мешал моим размышлениям. Не дожидаясь, когда вернется Дольшер, он ловко подхватил с подноса пробегающего мимо лакея два бокала с игристым вином и вручил один из них мне.

— На твоем месте я бы не увлекался этим вечером алкоголем, — предупредил он, когда я одним глотком почти осушила предложенный напиток. — Боюсь, Киота, в покое тебя сегодня точно не оставят.

Я едва не поперхнулась шампанским и поспешила избавиться от бокала, поставив его на ближайшую пустую скамейку. Устало потерла лоб, сев рядом. Голова от избытка впечатлений начала побаливать, перед глазами замелькали знакомые черные мушки переутомления.

— Как ты себя чувствуешь? — с тревогой спросил Вашарий, опускаясь рядом. — Ты совсем бледненькая, Киота.

— Ничего страшного. — Я с трудом вымучила из себя улыбку и откинулась на спинку лавочки. — Если честно, я ничего не понимаю. Почему Фиониксия на меня так взъелась? Уж не ревнует ли она меня к Дольшеру?

— Полагаю, кое-кто действительно его к тебе ревнует, но не она. — На нас опустилась вуаль блокирующих чар, поэтому Вашарий говорил, не боясь быть подслушанным. — Киота, милая… Дело в том, что мать Дольшера — леди Зарания Барайс — ближайшая подруга королевы. Мой кузен сильно с ней поругался, когда узнал, как она с тобой обошлась. С тех пор они почти не общались. Об остальном ты и сама можешь догадаться.

Я невесело хмыкнула. Вот значит, как в действительности обстоит дело. Ну с одной стороны, мне стало легче: получается, у неприязни ее королевского величества есть вполне определенные причины, но с другой… Словно мало мне было проблем, чтобы добавлять к ним новые. Попробуй начни при таких обстоятельствах частную практику, если основная клиентура вещевиков — знать. Вряд ли кто рискнет связаться с опальной магичкой, навлекшей на себя гнев сильных мира сего.

— Не расстраивайся. — Вашарий осторожно погладил меня по плечу, без особых проблем поняв, о чем я думаю. — Все нормализуется, Киота. Просто потерпи немного.

Я с благодарностью ему улыбнулась, надеясь, что для посторонних наш разговор выглядит достаточно целомудренно и не послужит поводом для новых сплетен в мой адрес. Радовало то обстоятельство, что со стороны дома доносилась громкая музыка, и почти все приглашенные гости сосредоточились сейчас там. Быть может, мне повезет и летняя ночь скроет нас от любопытных глаз придворных. И потом, мы ведь просто беседуем и не занимаемся ничем предосудительным!

— Киота Дайчер! — громом прозвучало рядом, безжалостно развеивая мои надежды на спокойное окончание вечера. И с тихим шорохом блокирующее заклинание пропало, позволяя новому участнику присоединиться к нашей уединенной беседе.

Я с такой поспешностью отпрянула от Вашария, что едва не свалилась со скамейки. Словно мы не сидели рядом друг с другом, а страстно лобызались, если не сказать больше. Медленно повернулась к источнику шума, больше всего на свете мечтая о том, чтобы мне лишь послышались знакомые интонации в этом окрике.

Увы, молитвы не были услышаны небесами. Около скамейки стояла моя тетя и метала молнии, гневно комкая в руках пояс темного брючного костюма, сшитого точно по фигуре.

Вашарий, в отличие от меня, без малейшего усилия выдержал угрюмый, исподлобья, взгляд моей тети. Насмешливо усмехнулся — и она вдруг смутилась, все свое внимание и гнев обратив на меня.

— Киота Дайчер! — медленно процедила она, делая шаг ближе. — Как я вижу, юная леди, вы совершенно потеряли всякий стыд и совесть! Что вы себе позволяете?